Дорогу "шайтан-металу"!

Все мы привыкли к тому, что метал — а тем более его экстремальные разновидности (дэт, блэк и прочее) — играют суровые мужики из Европы и Америки. Но эта тяжелая музыка пустила свои корни в таких культурах, которые принято считать закрытыми для любого влияния извне. А как насчёт метала в таких странах, как Саудовская Аравия, Иран и Монголия?

Консервативные общества, характерные для развивающихся стран Ближнего Востока, как правило, достаточно закрыты — как для выхода из них, так и для любых влияний извне. Но глобализация делает свое дело, занося семена чуждых культур на пропитанную вековыми традициями почву, где они прорастают весьма причудливым образом.

Тяжелая музыка всегда была способом выразить протест. Блек-металлисты протестовали против христианских догматов и напускного гуманизма в Европе; дэтстеры и грайндкорщики пытались встряхнуть тихую и размеренную жизнь европейского и американского обывателя живописанием медицинских патологий и мучительных смертей; трэш-метал воспевал войны и насилие. Частично тяжелый метал в западных странах выступает своеобразным аналогом фильмов ужасов, позволяющим испытать страх и трепет, при этом оставаясь в безопасности.

Тем удивительнее видеть появление экстремальных жанров метала в странах, жизнь в которых и так пронизана репрессиями, ограничениями и насилием, а за любую критику официальной религии или государственного строя можно лишиться жизни. У метала, который играют в неочевидных для этого направления странах, есть и другая, более позитивная сторона. Интересно наблюдать за тем, как этот, казалось бы, сугубо западный стиль музыки впитывает в себя корневую культуру страны, в которую он попадает. Дэт-метал о подвигах Арджуны, ближневосточные мелодии, сыгранные в блэк-метал-манере — все это как минимум очень интересно.

В Легион входят такие коллективы как تدنيس (Tadnees или «Осквернение») из Саудовской Аравии, иракский женский one-man band Janaza, مسجد الشيطان («Мечеть Шайтана») из Ливана и False Allah из Бахрейна, и супергруппы Seed of Iblis («Семя Иблиса»), состоящая из участников Janaza и Tadnees.

По звучанию это довольно заурядный черный метал, маркирующийся в профильных медиа как true raw black metal, но условия, в которых арабские металлисты вынуждены существовать, накладывают свой отпечаток на эту музыку. В Саудовской Аравии, например, металлическая музыка запрещена вообще. Да и в любой исламской стране за любую религиозную критику можно не просто схлопотать срок, но и в прямом смысле лишиться жизни.

Играть шайтан-металл — занятие весьма и весьма опасное. Поэтому артисты этого жанра находятся в глубочайшем подполье, а все фотографии якобы участников этих банд являются фейком. Слишком много несостыковок в биографиях этих коллективов, слишком откровенная и в чем-то довольно неумная анти-религиозная позиция заставляет задуматься о том, что весь Анти-исламский Арабский Легион не более чем чья-то фальсифкация, запущенная кем-то в сети. Хотя обратного пока не доказали.

Свои анти-исламские банды есть и в других арабских странах. Например, ливанские Dhaamar или бахрейнские Dhul-Qarnayn, Narjahanam и Kusoof. У лидера последних были проблемы с законом из-за того, что он играет «музыку шайтана». Когда об этом стало известно коллегам-музыкантам, добрые ребята из Al Namrood поспешили сообщить всему миру, что парня повесили. Как выяснилось позднее, все обошлось.

Но на самом деле, в большинстве арабских стран прямого запрета на метал нет, но и представлена эта музыка там слабо. Исключением являются разве что довольно светские Ливан и Египет, где коллективов, играющих тяжелую музыку, пруд пруди. Но наш интерес лежит в области запретов, а потому отправимся в страну, где играть метал — уголовное преступление — в Иран.

Подобная двойная жизнь неразрывно связана со стрессом, видимо, поэтому в Иране преобладают депрессивные формы металла: меланхоличный, густо замешанный с эмбиентом блэк-группы Aras, медленный похоронный дум 1000 Funerals, печальные прогрессивщики Kahtmayan. Многие иранские коллективы не гнушаются использовать в своих треках традиционные персидские инструменты и мелодии, при этом оставаясь непохожими на представителей ориентал-метала.

Есть, впрочем, и вполне традиционно звучащие дэт-, трэш- и прогрессив-коллективы, но особенного колорита в их музыке практически не ощущается — зато колоритно выглядят сами представители такой сцены. В большинстве случаев это участники широко распространившихся националистических группировок — местные скинхеды тоже выступают против Ислама, но еще и считают себя настоящими и единственными потомками арийцев, о чем, собственно, чаще всего и поют.

Отцами жанра принято считать израильские ансамбли Orphaned Land и Salem (не путать с витч-хаус-коллективом). Но для нашего исследования интересны другие ребята — сформированный в 2008 году проект Al-Namrood, который щедро приправил ближневосточными мелодиями злющий блэк-метал, посвященный древней истории региона. Все бы ничего, но коллектив базируется в Саудовской Аравии, что автоматически ставит его участников в ранг потенциальных смертников.

Свои проблемы есть у металлистов и в относительно свободном Израиле. Одни из основателей ориентал-метала, группа Salem, попала под критику людей из парламента за кавер-версию песни Slayer «Angel of Death», где ведется повествование от имени доктора Менгеле из Освенцима. Но, по мнению парней из группы, рассказывать о холокосте лучше, чем молчать о нем.

Из-за этого, собственно, в свое время у группы произошла перепалка со всеми любимым Варгом Викернесом (Burzum). История незатейлива: израильские ребята, вдохновлявшиеся ранней норвежской блэк-метал-сценой, отправили Варгу свое демо «Миллионы убитых». Викернесу на тот момент было 19 лет, и он был на пике своей антисоциальной деятельности. Варг послушал их кассету и написал в ответном письме, что музыка, мол, хороша, но лирика, повествующая об ужасах холокоста, мягко говоря, не очень.

«Очень плохо, что Гитлер не завершил работу, которую он начал, но, может быть, Саддаму удастся покончить с вами!» — написал в ответ нетолерантный Варг.

Ребята из Salem расстроились, но потом собрались с духом, написали норвежскому музыканту ответ, состоящий практически из одного мата, и благополучно забыли о неприятном инциденте. Но Варг ничего не забыл. Через несколько месяцев на пороге лидера Salem появился полицейский, задавший музыканту всего один вопрос: «Кто ненавидит вас в Норвегии?» Как выяснилось, из далекой северной страны израильским металлистам пришла посылка с бомбой.

В Израиле есть и свои по-настоящему культовые блэкари — группа Melechesh. Парни были вынуждены перебраться кто куда, потому что в Израиле исполнение «месопотамского метала», который играют Melechesh, — занятие не самое безопасное.

Поэтому сегодня группа, основанная в Иерусалиме армянином-ассирийцем, ассирийцем, голландцем и украинцем, перебазировалась кто куда: лидер группы и басист осели в Нидерландах, второй гитарист живет во Франции, а барабанщик — небезызвестный Проскриптор из Absu — в Техасе.

Из особо интересных тут стоит отметить тяжелейшую экспериментальную формацию Ornaments of Agony, которая кладет тексты песен про великую Монголию и буддийскую веру на достаточно странную, но мощную музыку. Если же душа жаждет настоящего «степного метала», придется отправиться в соседний Китай, где успешно действует группа Tengger Cavalry, которая не только мешает эпичный метал с монгольскими народными мотивами, но и наряду с экстремальным вокалом вплетает в песни горловое пение.

Еще одни китайские граждане, которые если не напрямую воспевают монгольские степи, но уж точно ими вдохновляется, — Voodoo Kungfu. Эта группа обильно приправляет тяжелые риффы монгольским горловым пением и национальными музыкальными инструментами. Достаточно экспериментальные и тяжелые, они не забывают привнести в музыку народных мотивов, что выгодно отличает их от собратьев по цеху, копирующих западное звучание. Одни только каверы на слэйеровскую «Raining Blood» и песню Eurythmics «Sweet Dreams» в их исполнении дорогого стоят.

Основателями жанра стали сингапурские индусы Rudra, которые первые догадались не просто копировать звучание и тематику западной тяжелой музыки, но поставили метал на службу своим богам. Злющие дэт-метал-риффы, лирика на санскрите, распевание мантр и традиционные музыкальные инструменты — главные составляющие их музыки.

При этом ветераны жанра, которые вот уже 20 лет возносят молитвы своим богам через экстремальный метал, не стоят на месте. По словам лидера группы Катира, в планах коллектива ввести в свои живые выступления традиционные индийские танцы.

Играть метал в африканских странах начали сравнительно недавно, в начале 2000-х. Исключением стала разве что Ботсвана, где еще в 1970-х играли хард-рок. Видимо, поэтому у местных металлистов успел выработаться не похожий ни на кого стиль в одежде.

Первое, что бросается в глаза, — популярность дэт-метала. Никакого блэка, щепотка дума и трэша, но в основном беспощадный и бескомпромиссный «дэзняк». Хотя, наверное, никакая другая музыка к тому, что окружает музыкантов, не подойдет: ветхие лачуги, тотальная нищета, голод, болезни и беспросветная безысходность.

Стоит отдать должное местным металлистам и в плане изобретательности: они не пытаются копировать западные образцы — в их музыке довольно легко услышать именно африканские гармонии и мелодии. Причем звучит это гораздо органичнее, чем вкрапления горлового пения у монголов или мантр в ведическом метале.

Звук у африканских банд, как правило, достаточно специфический не только и не столько из-за плохой аппаратуры, сколько из-за странноватой манеры игры, необычной для привыкшего к обычному металу слушателю. Но и эта особенность только подчеркивает, что африканский метал идет своим путем, не особо оглядываясь на белых музыкантов.

Хочется сказать огромное спасибо furfurmag за проделанную работу по сборке всего этого материала!

Недостаточно прав для комментирования. Выполните вход на сайт

Please publish modules in offcanvas position.