О фатальных последствиях самообмана.
«Не может быть так, чтобы немецкий пролетариат воевал против своих братьев по труду в СССР. Обязательно восстанет против Гитлера. И скоро будет мир», — такое вот наивное утверждение бытовало в умах простых советских обывателей после немецкого нападения в 1941 году. В нем — страх перед надвигавшимися бедами, чувство ложного оптимизма, милосердно изобретенного психикой, чтобы не сойти с ума. Как оказалось, «немецкий пролетариат», на который уповали «политически грамотные» советские новобранцы, оказался до конца верным своему «бесноватому фюреру»…
Такая историческая ассоциация невольно приходит на ум, когда слышатся реляции о неминуемом крахе путинской России, экономика которой вроде как зависит от нефтедолларов, и каждый виток снижения цен на данный энергоресурс приводит к подъему мало чем обоснованного оптимизма. Оно и понятно, нынешняя необъявленная война длится уже около 1420-ти дней (как утверждают эксперты — больше чем война СССР и Германии), все от неё устали, каждая новая жертва воспринимается с болью. Воспаленному от усталости мозгу хочется мира, который упадет с неба словно «манна небесная». Именно поэтому информационная заготовка «Россия скоро развалится» не теряет своей актуальности в умах.
Однако реальность такова, что на такой сверхоптимистический сценарий вряд ли стоит надеяться.
Внешний фактор выживания Украины
Как представляется, Россия с её колоссальными запасами энергоресурсов, с воспитанной готовностью населения терпеть лишения ради пресловутого величия, с милитаризированной экономикой «продержится» достаточно долго. К тому же Кремль имеет в своем арсенале много механизмов влияния на мировое сообщество. И еще неизвестно, сможет ли оно сохранять нынешнее санкционное единство, либо же оно обрушится в угоду реализации кратковременных стратегических интересов. Нашей стране важно быть готовой ко всем возможным сценариям и вызовам.
«За поребриком» размышляют об Украине схожим образом. С 2014 года доводилось слышать многочисленные сценарии её скорого развала, к которому может привести огромный государственный долг, разрыв экономических связей с Россией, территориальные аппетиты стран-соседей. Отметим, что хотя вышеназванные вызовы остаются актуальными, наша страна пока «держится». Впрочем, этот успех, будем откровенны, — во многом не результат деятельности элит, а скорее благоприятный международный контекст.
В 2014 году Украина получила шанс на существование лишь благодаря тому, что установленный после крушения СССР международный порядок базируется на идеях недопустимости войны как средства решения международных конфликтов. В нынешней глобальной системе, политическое руководство любой страны, дерзнувшей нарушить в свою пользу установившиеся границы, не может рассчитывать на полноценный диалог с другими участниками международного сотрудничества. В этой ситуации, даже совсем отмороженные захватчики должны действовать с оглядкой на глобальный порядок и оправдывать свои действия при помощи, хотя и надуманных, но понятных международному сообществу предлогов. Изобретение благородных поводов было необходимой составляющей любой агрессии и раньше, но в реалиях современного мира оно превратилось в филигранное искусство. Благодаря российским виртуозам информационной войны Украина превратилась в «фашистскую страну, ведущую войну и геноцид против собственного народа».
Как показывает практика, информационное превращение Украины в оплот фашизма и геноцида пока малоэффективно. Кремлю не удается склонить чашу весов на свою сторону и оправдать перед международным сообществом свою «гибридную» агрессию. Регулярное продление санкций и расширение их форм — свидетельство этому. Украинское политическое руководство ставит себе это в заслугу, однако сохранение относительно благоприятной международной конъюнктуры — это скорее не заслуга Киева, а результат российской политики попрания глобальных юридических норм.
Пытаясь «напугать» Запад, Кремль все время повышает ставки, уже не ограничиваясь просто критическими заявлениями, но и допуская противоправные действия на территории иностранных государств. Последним событием, которое можно рассматривать в данном контексте, является покушение на бывшего сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля и его дочь Юлию, вызвавшее резкий дипломатический выпад Великобритании в сторону нынешнего российского руководства.
Жизнь в условиях потенциальной агрессии
Уповая на то, что Украина выстоит в противостоянии с Россией только лишь при помощи международного сообщества, следует помнить, что глобальная поддержка имеет достаточно ограниченные возможности. Гаранты нынешнего мирового порядка, прежде всего США, до конца будут использовать международные механизмы достижения компромисса. Они никогда не пошлют собственных солдат на Донбасс для того чтобы те вернули Киеву утраченные территории. Минский договор 2015 года, ругаемый многими, — это результат международной поддержки Украины при её внутренней военной слабости. Его следует рассматривать, как «необходимый минимум» гарантий сохранения Украины как государства, которые может предоставить глобальное сообщество в конкретный исторический отрезок времени. «Минск — 2» практически не работает, он не решает, а лишь «купирует» проблему. Однако, его хулители внутри страны должны помнить, что в случае его окончательной денонсации Украине придется взять на себя ответственность за решение проблемы Донбасса военным путем.
Готова ли страна к такому решению, которое подразумевает возобновление полномасштабной войны и многочисленные жертвы и делает вероятным непосредственный конфликт с Российской Федерацией? Как показывает опыт последних лет — не готова. В частности, значительная часть украинцев как огня боится службы в армии. Война на Донбассе рассматривается через призму «это не моя война»… В то время как вышеупомянутый военный сценарий потребует не просто всеобщей мобилизации, а и массового осознанного самопожертвования. Для победоносного прорыва в данном вопросе, увы, требуется, глубинное переформатирование национального сознания, формирование новых, отнюдь не пацифистских воспитательных установок, в основе которых должно лежать представление о невосприятии агрессора, невозможности дружественного диалога с ним до полного освобождения украинской территории.
Прежде всего, необходимо четкое понимание того, что для России Украина — исторически сформированный объект геополитических притязаний. Перерыв с 1991 по 2014 год — это скорее небольшая пауза в вековой экспансии на украинские земли. В этот период заключались всякие российско-украинские договора о «дружбе и сотрудничестве», но все они, как оказалось, действительно не стоили бумаги, на которой были написаны.
Как отмечал украинский политолог Владимир Горбулин: «Приобретение Украиной независимости в 1991 году в результате распада СССР изначально рассматривалось и рассматривается российской элитой как досадное историческое «недоразумение», которое должно быть как можно быстрее исправлено».
По мнению американского политолога Збигнева Бжезинского, без Украины Россия не в состоянии сохранить потенциал для воссоздания евразийской империи.
"Потеря Украины явилась геополитически важным моментом по причине существенного ограничения геостратегического выбора России. Даже без Прибалтийских республик и Польши Россия, сохранив контроль над Украиной, могла бы все же попытаться не утратить место лидера в решительно действующей евразийской империи, внутри которой Москва смогла бы подчинить своей воле неславянские народы южного и юго-восточного регионов бывшего Советского Союза".
Збигнев Бжезинский, книга «Великая шахматная доска», 1997 г.
Отметим, что данный труд был опубликован в 1997 году, когда с большой помпой был заключен «Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве» между Киевом и Москвой. Уже тогда, когда российский президент Борис Ельцин якобы призывал подчиненных «просыпаясь, думать об Украине», Бжезинский отмечал, что «то, что Украина будет со временем каким-то образом «реинтегрирована», остается догматом веры многих из российской политической элиты».
Как только у России появилась возможность воплотить на практике украинский «догмат веры», она попыталась им воспользоваться. Украина же оказалась к этому не готова, в том числе и потому, что слишком уповала на разного рода гарантии, охотно раздаваемые и Востоком, и Западом в благоприятный для этого исторический момент.
Сегодня нужно отказаться от иллюзий относительно волшебного действия международных договоров. От «гибридной агрессии» Россию в 2014 году не остановил ни Будапештский меморандум, ни уже упомянутый российско-украинский договор «о дружбе». Если Москва захочет напасть, ее вряд ли остановит «куцый» Минский меморандум. Киеву и украинскому народу нужно отбросить любую умиротворяющую риторику и постоянно готовиться к очень возможному сценарию полномасштабной войны с «Большим братом». Это предполагает не только модернизацию армии, но и в первую очередь насаждение идеи постоянной готовности к многолетней борьбе за выживание. Милитаризация не должна быть самоцелью, но при этом готовность служить в армии, уважение к воинской службе должны прививаться чуть ли не со школьной скамьи.
Уже в краткосрочной исторической перспективе необходима четко сформулированная национальная идея — набор близких каждому национальных символов, которые народ будет готов защищать. Разбуженную в 2014 году нацию никак не сплотить старыми идеологическими догмами, в основе которых нескончаемый «стогін та страждання». Никто самовольно не пойдет в окопы, после совкового «відзначення чергових трагічних роковин». В этом вопросе не должно быть популистского цинизма.
Как по мне, в стране немало людей, готовых взять оружие в случае опасности. Они готовы выполнять свой долг до конца. Проблемы у нас с другим участником негласного общественного договора — государством, которое больше не может себе позволить ограничиваться лишь унизительным венком с сине-желтой ленточкой на могилу мертвого героя.
Александр Набока, "Восточный фарватер"
