К аресту Юлии Тимошенко многие отнеслись иронически, а то и с умилением - в той логике, что она наконец добилась, чего хотела. Но не надо иллюзий. И не так уж существенно, хотела или нет, - пишет Михаил Фишман в российском издании Московские новости.
Важно, что процесс над Тимошенко может стать поворотной - точнее, завершающей - точкой украинского демократического проекта. По крайней мере, именно в этом заключается смысл ее ареста.Напомним, теперь Тимошенко сидит в СИЗО по обвинению в превышении полномочий при заключении газовых контрактов с Россией - в то время, когда она была премьером. Даже не в воровстве и коррупции - в превышении полномочий! И скоро с большой вероятностью предварительный арест превратится в заключение в тюрьму по приговору суда.
И это очень серьезно. Это ясный и четкий сигнал, что у Украины не должно и не может быть другого руководителя, кроме Виктора Януковича. Украина на глазах сама возвращается в образовавшееся на месте СССР унылое гетто. В этом автократическом клубе, объединяющем постсоветские режимы восточнее Прибалтики, железно действует одно правило: лидеры в них правят или пожизненно или через назначенных ими преемников.
И это тем серьезнее, что Украина была единственным государством в этом клубе, которому удалось из него выйти. Мы все слышали, как хлопнула дверь. Нет, Украина не победила коррупцию, не сформировала независимые суды, ответственную бюрократию, прозрачную систему принятия решений. Не превратилась в одночасье в богатую и уютную европейскую страну типа Швейцарии.Проект быстрого вхождения в Европу, как его мыслил себе Виктор Ющенко, провалился. Зато вроде бы удалось достичь главного - установить сменяемость власти. То есть сформировать такую систему, в которой переход власти в руки оппозиции не является катастрофой для тех, кто эту власть теряет.
Пусть дискуссия между украинскими парламентариями не всегда походила на заседание британской палаты общин. Пусть вся эта система была основана на специфическом разделении Украины на две части, западную и восточную - с их разными культурами, разными экономиками и противоположными геополитическими устремлениями.
Но заложенные, кстати, еще Леонидом Кучмой основы европейского парламентаризма, казалось, стали работать: премьер-министры, избираемые партийными коалициями, сменяли один другого, а президенту приходилось с этим мириться. Как это было непохоже на уклад, торжествующий у восточных соседей, где разница между избираемым депутатом и назначаемым чиновником стерлась окончательно и давно.
Собственно, сам Виктор Янукович, нынешний триумфатор, стал политической фигурой, а потом и лидером благодаря появлению этой конкурентной системы. Давно, в начале пути, он был никем, функционером, выдвинутым в преемники. Его можно было сбить с ног яйцом. И вот, не раз пройдя через выборы, побыв премьером, став наконец президентом, он сначала отнял у парламента переданную ему когда-то власть, а теперь посадил в тюрьму своего противника. Знакомая картина, правда?
В политике есть ходы, которые не просто сокращают поле для маневра - они формируют узкую безнадежную колею с заранее известным маршрутом. Можно искренне считать, что предшественник - или просто конкурент - виновен, злоупотреблял или был готов злоупотребить властью. И возможно (хотя дело Юлии Тимошенко явно не тот случай), он действительно заслуживает наказания за принятые им решения.
Но простая, как мычание, правда состоит в том, что уголовное преследование оппозиции мгновенно меняет смысл власти как таковой. Из механизма управления она превращается в инструмент личной свободы и безопасности - для того, кто ею обладает. Ее с этой минуты нельзя терять. Потому что будущее любого правителя - это настоящее его политических оппонентов.
Остается одно - изо всех сил цепляться за свое кресло начальника и по возможности покинуть его только вперед ногами. Это порочный круг: чем дольше правитель сидит потом в этом кресле, тем выше вероятность, что он, если не умрет в этом кресле, пересядет из него в тюрьму, и тем отчаяннее он будет бороться с этой перспективой.
А те, кто придут ему на смену, автоматически попадут в такое же положение. В этом порочном круге, вовлекшем в себя почти все постсоветские государства, власть становится похожа на игру в царя горы, только с очень высокой ставкой. Основной принцип тот же: залезть на самый верх, а потом никого и ни за что туда не пускать.
Но из порочного круга всегда есть выход. Например, пакт Монклоа остановил волну взаимных претензий и насилия в послефранкистской Испании. Другим примером была Украина. Там не стали преследовать Леонида Кучму после того, как ему не удалось провести в преемники Виктора Януковича. Потом отдал власть и остался цел и невредим Виктор Ющенко. Жизнь не кончилась.
Сегодня можно посочувствовать украинцам, которые вдруг обнаружили себя в том же болоте безысходности, из которого только недавно выбрались. Можно посочувствовать и их соседям. Для них Украина быстро превращается в иллюстрацию простой невеселой истины: у постсоветских политических режимов, как ни рыпайся, есть только одна траектория, и свернуть с нее невозможно.
