Как живет сегодня родной город: впечатления, эмоции, ощущения.
Я не был в городе с конца февраля 2022-го. И потому я знаю, с какими чувствами и эмоциями вы, тысячи и тысячи уехавших краматорчан, уже более двух лет, каждый день, ловите в Интернете и соцсетях любые новости о родном городе, жадно разглядываете свежие фото, сжимаетесь сердцем и плачете при просмотре снятых авторегистраторами видео. Я знаю, как вы хотите домой. Потому что я – такой же, как вы. Я – один из вас. Уехавший.
И вот теперь мне есть что рассказать и показать. Я увидел все своими глазами, за 4 дня ногами исходил практически весь Соцгород, общался с людьми на улицах и на Крытом рынке, говорил с предпринимателями, слушал шелест знамен на «Аллее героев», кормил хлебом уток в озере «Юбилейного», брал интервью у мэра и отпаивал чаем на кухне своей квартиры плачущего из-за потери побратимов военного…
Я должен вас предупредить честно и сразу: далеко не все из увиденного и прочитанного ниже, вам понравится. Это – мой личный взгляд и личные оценки, я имею на них право. Это – мой личный фоторассказ. Возможно, в чем-то я ошибаюсь, но я хочу быть предельно честным.
Итак.
Первое: издалека сегодняшняя жизнь в Краматорске кажется гораздо страшнее и опасней. Но не чем она есть на самом деле. Просто оставшиеся в городе люди привыкли и смирились с тем, к чему трудно привыкнуть и с чем почти невозможно смириться в нормальных условиях.
Второе: не стройте иллюзий. Даже если весь нынешний военный кошмар закончится для города более-менее благополучно, и он не попадет в оккупацию, и не превратится в руины как соседний Бахмут – того Краматорска, который вы любите, знаете и помните, больше нет и не будет. Никогда.
Я говорю даже не о нанесенных российской сволочью физических шрамах (а их уже немало, а когда осенью сойдет зелень – станет видно еще больше). Город – это не только дома и улицы, а прежде всего люди, в нем проживающие. Постоянно. Знающие, что такое регулярные «бахи», и как влетают с ударной волной внутрь квартир целые оконные блоки. Люди, которые уже вообще не обращают внимания на сирены. Люди, которые уже не спят в ваннах и по правилу «двух стен».
«Я несколько месяцев после начала спал на полу в прихожей, - рассказывает один из моих собеседников. – А потом разозлился сам на себя: кого я обманываю, какое «правило двух стен», если в дом летит «Искандер»? С тех пор сплю по-людски, на диване. Чему быть – того не миновать…»
То есть люди реально ПРИВЫКЛИ к тому, что они могут погибнуть в любую секунду.
Так вот, этих людей в Краматорске много, по данным главы военной администрации города Александра Гончаренко – 80.000. Но всех этих людей в городе не видно. Улицы Краматорска практически безлюдны.
Этим моим словам не верил никто из постоянно проживающих в городе. И даже обижались на это мое наблюдение.
Но я настаиваю со всей категоричностью: улицы Краматорска практически пусты.
Машины – есть, машин на дорогах – много, каждая 3-5-я – это зеленого цвета армейский легковой транспорт.
А людей – прохожих, пешеходов, - почти нет. И это жутко действует на нервы, и производит очень гнетущее впечатление.
Нет людей – нет звуков человеческих голосов.
Мертво молчит разбитая промышленность. Я не стал, да и не решился щелкать налево-направо фотоаппаратом по этой тематике. Для коренного краматорчанина достаточно взглянуть на главконтору НКМЗ.
Все последние десятилетия НКМЗ упорно и демонстративно декларировал «развитие и углубление партнерских связей с россией», щедро поставляя туда оборудование, бОльшая часть которого так или иначе связана с российским ВПК. Теперь россияне столь же демонстративно отблагодарили Георгия Марковича, отправив ракету прямо в его кабинет.
Зная, что война тотально сотворила с соседним Бахмутом, для постороннего взгляда шрамы на теле Краматорска выглядят не так уж оглушающе. Но это для постороннего. А когда ты с детства знаешь здесь каждый дом, каждый уголок – это больно, невыносимо больно. Ходишь и кусаешь губы, чтобы не расплакаться и не закричать, не веря собственным глазам. Да и те, кто, может, и увидят-услышат твою реакцию – не поймут. Они уже к этим шрамам привыкли. Привыкли к тому, что для тебя – приезжего, свеженького – кажется невероятным и невыносим. Тем, чего не может быть, а оно – есть…
И таки - да, я снова о той же пройденной точке невозврата: быть может, со временем вы и вернетесь в родной город, но вдруг увидите, что это не то, что вы годами держали в душе как милый сердцу образ. По этому образу с размаху и без всякой жалости засандалила железом пришлая мразь.
Вместо сверкающих витрин, лицом города стали листы фанеры и ДСП. Эти отвратительные пятна – повсюду, они стали элементом «дизайна» под брендом «война». Они отвратительны и отталкивающи, но без них – никуда и никак.
И хотя, после уничтожения промышленности, сейчас ракетных атак на Краматорск значительно поменьшало, стеклить балконы и окна заново рискнет лишь озлобленно-упорный оптимист-романтик.
Должен признать и отметить еще один факт: на улицах Краматорска, в его парках царит почти идеальная, сверхъестественная чистота.
Глава военной администрации Александр Гончаренко в интервью (об этом отдельно и чуть позже) сетует, что ситуация с кадрами в системе ЖКХ критическая. Глядя на состояние улиц, в это верится с трудом.
А потом видишь женщин в оранжевых жилетах, на солнечном пекле машущих косилками по газонам, и понимаешь всю значимость слова «критическая».
Но только здесь, глядя на вылизанный город, понимаешь, что это – действительно очень нужно. Что все эти яркие газоны – это не «распил бабла». Новые елки у фонтана в центре Краматорска – это не чья-то глупая прихоть и поза. Это действительно нужно людям, которые в городе живут сейчас. Все это – хотя бы иллюзорно – позволяет быть Краматорску Краматорском даже в этих условиях.
Каюсь: ранее, сидя за 1200 км, я думал несколько по-другому. Побывав и увидев – почувствовал и понял, ЗАЧЕМ все это.
Затем и потому, что город – живой.
Там и сям по Краматорску торчат «новострои».
Нет, не это, - строительство жилья, казавшееся невероятным, начавшееся, да так и остановленное войной…
.. а вот это: убежища. Выглядят мощно, надежно и чертовски неуклюже и несуразно. Я ни разу не видел, чтобы кто-то в них прятался, хотя тревог тут хватает.
Кстати, о тревожных сиренах. В первые месяцы после нападения орды, сирены в городе выли практически непрерывно. Не минутами, не часами – сутками! Возникла проблема со множеством нюансов. Во-первых, от беспрерывного завывания можно было рехнуться. Во-вторых, постоянное напоминание об опасности приводило к эффекту совершенно обратному – тупому равнодушию. А в-третьих, механизмы сирен от постоянной эксплуатации стали гореть и ломаться.
Сейчас длинная сирена в Краматорске включается во время ракетной опасности. Если через час опасность не снимается – дается повторный сигнал такой же длительности. А если отбой – звучит сокращенный по длительности сигнал. В чередовании завываний разобраться не так уж сложно, беда в том, что обычное на сегодня число ракетных опасностей для Краматорска – 6-8 и более в день. Люди привыкли. Потому-то никто и не бежит в железобетонные бункеры. И когда вы читаете в краматорских Телеграм-группах о тревоге – это вовсе не значит, что на город летят ракеты. Может быть, летят, но чаще – это сигнал о вражеском запуске чего-то в западном направлении в Донецкой области в целом.
Имеется и определенный опыт. «Залп «Хаймарса» издалека выглядит как две салютные ракетки в небе, - рассказывает милая женщина-хозяйка кафе. – Вроде и летят поначалу неспешно, а потом приходит ЗВУК. Да еще какой!!! Тот, кто хоть раз в жизни его услышал – запомнит на всю жизнь, с гарантией!»
Вообще, погромыхивания разной интенсивности со стороны Бахмута и (условно) Константиновки слышны в Краматорске практически постоянно. Чем-то напоминает далекий гром. Многие горожане уже отлично разбираются в характере этого «грома». В мой визит, например, гораздо больше было «выходов» с нашей стороны, о чем мои информаторы сообщали с особо теплыми чувствами.
Большое удивление вызывает бесперебойное электроснабжение (!) в Краматорске. Для меня, приезжего из мест, где двукратные 4-5-часовые отключения света в течение суток - это норма, подобный электрорай в прифронтовом городе – величайшая дичь со знаком «+». Правда, специалисты утверждают, что все это может закончиться вдруг и сразу, при точном обстреле. И попытки этого уже были, и не раз.
Свет - есть, а вот светящихся в домах по вечерам окон – мало, ох, мало. Судя пор всему, правило светормаскировки давно отменено. Но на Даманском, в Китайской стене, по всему Соцгороду, на поселках вместо прежнего моря света – лишь тусклые точечные проблески. И не потому, что завтра утром людям на работу. Людей – нет…
И снова военные шрамы. Разные по времени нанесения, они кричат перед глазами одинаково больно.
Знаменитый офисный «курятник» в центре на Дворцовой, прилет осколки и ударная волна.
Один из корпусов бывшего КЭГИ, прямое попадание.
Дважды обстрелянная, изуродованная и ныне законсервированная гостиница «Краматорск», где на втором этаже столько лет (прекрасных и невозвратных) был мой офис.
И пиццерия «RIA». Как сконцентрированный и бесконечный жгут боли. Постоять, помолчать, взглянуть на юные лица на фотографиях. Так нельзя, этого не может быть! Но это – есть…
Виталий Выголов
